В связи с возникновением и развитием в странах СНГ процессов евразийской интеграции в политическом пространстве Армении разворачиваются дискуссии на тему о том, стоит ли Армении вовлекаться в указанные процессы, какого формата взаимоотношений ей необходимо придерживаться во взаимодействии со странами Европы и странами Содружества, как разрешить Армении проблему отсутствия общих границ со странами-членами Таможенного союза и Европейского союза и т.д. Именно по этому кругу вопросов информационно-аналитический портал EvrazesNews.ru побеседовал с директором иститута Кавказа в Ереване, политологом Александром Искандаряном.

- Выстраивая свои взаимоотношения со странами Европы, с одной стороны, и со странами постсоветского пространства, в частности, с Россией, - с другой, Республика Армения ведет комплиментарную политику, пытаясь держать равновесие в своей вовлеченности в процессы европейской и евразийской интеграций, во взоимодействии с европейскими и евразийскими структурами. Какие плоды может дать Армении данная комплиментарная политика в долгосрочной перспективе?

- Вообще-то, «комлиментарная политика» - это синоним внешней политики. Политика государств довольно редко бывает однонаправленной. И в случае, если внешняя политика однонаправлена, это означает, что мы наблюдаем внешнюю политику государства довольно ущербного. При таком положении дел внешняя политика государства решается извне.

Государства в своей внешней политике ориентируются на разные проблематики в разных сферах и в разных форматах на разные страны. Так делают большие очень страны и маленькие. Так делают, например, США. Они сотрудничают с такими государствами, как, предположим, Саудовская Аравия. Хотя Саудовская Аравия мало соответствует распространенным представлениям западных государств о демократических способах правления. Но у Саудовской Аравии есть нефть. В результате получается, что граждане Саудовской Аравии врезаются на самолетах в небоскребы, а бомбят за это Афганистан. В то же время США поддерживают отношения с Китаем. Это понятно – Китай огромная страна, и невозможно поступать по-иному. Наряду с этим Соединенные Штаты в рамках НАТО и других организаций сотрудничают с Европой. И этот ряд можно продолжать до бесконечности. Комплиментаризм – это когда государство ориентируется на другие страны в тех вопросах и в той проблематике, в которой они могут быть ему полезными (при условии совпадения интересов).

Мы граничим с Грузией и Ираном. Иран – государство, чрезвычайно специфическое в своей внутренней политике. Но это не наше дело. Коммуникационно Иран для нас неоценим. С другой стороны – Грузия – страна, чрезвычайно специфическая по развитию своей истории в последние 20 лет, но это – 70 процентов нашего торгового баланса (конечно же,  через Грузию, а не из Грузии). Соответственно, мы сотрудничаем с Грузией. При всем этом есть чрезвычайнео сложный формат американо-иранских отношений и чрезвычайно сложный формат российско-грузинских отношений. И Россия, и Америка для нас очень важны. И мы сотрудничаем и с той, и с другой страной, и каждый раз, когда возникают проблемы, мы объясняем американцам: «Look at the map, guys»,- и каждый раз, когда возникают проблемы с грузинами, мы объясняем русским: «Посмотрите на карту, ребята». Это синоним нормальной внешней политики. Бывает так, что странам не удается проводить нормальную комплиментарную политику. С Турцией Армении не удалось, но если это будет удаваться, то это будет обязательно продолжаться.

Становиться целиком зависимой от какой-либо другой страны, сколь угодно хорошей, означает, что решения за тебя будет принимать другой. И сколь угодно хороший этот другой, это не нормально. Страны, тем более маленькие, должны иметь некоторый люфт принятия решений, и для этого они должны брать у разных стран и групп стран то, что у них есть. За безопасностью мы идем к России – она незаменима в этом смысле сейчас. За развитием мы идем к Европе – она незаменима в этом сейчас. Политические схемы безопасности – это Америка, в любой точке мира. Это данность. За коммуникациями мы идем к Грузии и Ирану.

- А разве процессы интеграции, будь то европейской или евразийской, не предполагают рано или поздно вхождение в союз, в пространство которого Армения пытается интегрироваться?

- Это не так. На данный момент вопрос о членстве Армении в Евросоюзе не стоит, так же, как и не стоит вопрос о членстве Армении в Евразийском союзе. Если и когда будет возникать этот вопрос, тогда возникнут проблемы взаимодействия этих геополитических тел и тогда будут найдены решения. Эти проблемы решаются разными странами по-разному. К примеру, Эстония и Россия, Греция и Россия сотрудничают в торговой сфере. При этом и Эстония, и Греция являются членами Евросоюза и НАТО. ЕврАзЭС–а еще не существует, но какие-то степени взаимодействия постсоветских стран с Евросоюзом тоже существуют. Будет возникать проблема – будет возникать поиск решения.

Я, конечно же, понимаю, о чем идет речь. В общество постоянно вбрасываются такие дихотомии (евроинтеграция или евразийская интеграция – примечание редакции), и ты должен выбрать одно из двух. Но кто сказал? Почему? Будет ли это в будущем? Я не Нострадамус. Но если когда-то придет время, когда будет необходимо выбирать, тогда и будем. Вот Азербайджан выбрал не вступать в ВТО, не вступать в ОДКБ, зато втупить в Организацию Исламская Конференция (ОИК). Это его modus vivendi. Это тот выбор, кторый поступает в тот момент, когда наступает время. На сегодняшний день членство в ЕС нам никто не предлагает, членство в ЕврАзЭС – это тоже пока что-то непонятное. А взаимодействовать с Таможенным Союзом, со странами, в него входящими, и с ЕС – вполне возможно, и Армения сейчас находится в поиске модуса взаимодействия с этими двумя блоками.

- Может ли отсутствие у Армении границ с какой-либо из стран Таможенного союза, равно как и Европейского,  стать проблемой для развития процессов интеграции Армении? Какое  решение может быть найдено?

- Следует строить дороги, как  предположим, строится дорога Персидский пролив - Чёрное море, с выходом на порты Поти и Батуми, посредством которых, фактически, Грузия соседствует с Европейским союзом. У нас открыт Верхний Ларс, через который происходит взаимодействие с Россией. Синдромы попыток открытия Абхазской железной дороги, открытия границ с Турцией и т.д. – это неудавшиеся попытки. Географию изменить нельзя, Армения находится там, где она находится. Но политическую географию изменить можно. Наш первый торговый партнёр - это Германия, несмотря на географическую удалённость. То есть, это можно делать, это делается и будет делаться, с большим или меньшим успехом. А улучшать взаимодействие с Европой можно через Грузию. Кроме того, если будут происходить изменения во взаимоотношениях Ирана с западом - а такие перспективы есть - то и через Иран. Что касается Турции, то когда-нибудь эта проблема может быть решена. Ситуация же с Азербайджаном менее оптимистична.

В общем, следует действовать в рамках возможного.

- В среде армянских политических и общественных деятелей существует мнение, согласно которому Армении вовсе не обязательно подключаться к какому-либо интеграционному проекту вообще, согласно которому дилемма «Европейский союз – Евразийский союз» перед Арменией не должна стоять, и вообще Армения может выбрать какой-нибудь третий, отличный путь своего развития, развития самостоятельного. Насколько адекватны подобные точки зрения, учитывая геополитическое и экономическое состояния Республики Армения?

- Существуют примеры стран, которые не интегрируются в какие-то конкретные союзы - это, к примеру,  Норвегия, Швейцария и Исландия.

Случай Швейцарии вообще очень интересен, поскольку она является сухопутной страной и со всех сторон окружена Евосоюзом, но её членом не является. Это выбранный ею путь. Исландия и Норвегия выходят к морю и, тем не менее, они тоже не вступают в Евросоюз. Также существует очень интересный пример Финляндии в период между Второй мировой войной и распадом Советского союза. Тогда она, с одной стороны, была членом западного сообщества, а с другой сохраняла нейтралитет и была в особых отношениях с Советским союзом, используя своё место на карте в политике, чтобы получать от него выгоды. Во что-то подобное превращается и Армения. Армения является единственной страной Южного Кавказа, являющейся членом ОДКБ и у которой такой уровень взаимоотношений с Россией. С другой стороны, Армения институционально ничем не отличается от Грузии, которая взаимодействует с европейскими структурами, с НАТО, а также с Евросоюзом в рамках программы «Восточное партнёрство». То есть возможность вести многогранную политику есть, тем более, что в Евросоюз Армению никто не приглашает, а Евразийского союза ещё не существует.

- Какие недостатки в уже созданных евразийских структурах (таких, как Таможенный союз, ЕЭК и т.д.), а также в регулировании процессов, осуществляемых в рамках евразийской интеграции, Вы можете отметить?

- Я не являюсь сторонником конспирологических схем, потому я не думаю, что те решения, которые принимают конкретные лица - это всегда неслучайно. Существуют объективные предпосылки и объективные проблемы.

Первая объективная предпосылка к объединению очевидна - мы все бывшие члены общего культурно-экономического, языкового пространства. Хотя сейчас это постепенно проходит, вначале этот фактор был чрезвычайно силён, во многих вопросах мы были едины. Это, безусловно, является стимулом к тому, чтобы объединять общие усилия. С другой стороны, объединяющееся пространство очень большое и разорванное.  В советское время не было рыночной экономики, поэтому гайка, которая изготавлялась во Владивостоке, могла подходить  к шайбе, которую вытачивали в Ереване. А теперь, когда хозяйство рыночное, возить товары на такие расстояния, да ещё и на несуществующих уже поездах - это невыгодно. Не даром наш  главный торговый партнёр Евросоюз, а не Россия. И не потому, что в России плохие бизнесмены, а потому что между нами Грузия, соответственно, летать надо, а не налетаешься.

В связи с этим, просто восстановить былые связи нельзя, их надо создавать заново, на совершенно новом материале, а это проблема. Вот так один и тот же фактор одновременно является и плюсом, и минусом. Так же обстоит дело и с геополитической составляющей: в центре будущего Евразийского союза может быть только одна страна-огромная Россия, страна со значительными энергоресурсами, с населением, примерно равным всему остальному постсоветскому пространству. Это же является и проблемой, поскольку России боятся, боятся в том смысле, что в этом пространстве можно просто потеряться, можно быть поглощённым. Причём, этого боится не только и не столько Армения; этого опасается и Белоруссия, и Казахстан, и Украина. Всё дело в том, что эту ситуацию нельзя сравнивать с Евросоюзом. Здесь мы имеем дело с одной огромной страной и множеством маленьких рядом, да ещё эта страна является бывшей метрополией.

Другим препятствием является противоречие между имперским атавизмом и процессом становления национальных идентичностей на пространстве СНГ. Люди в постсоветских странах утверждают себя как нации (nations) – это процесс, в ходе которого расходятся, а не сходятся, процесс, когда осознают свою самость. Естественно это мешает процессу интеграции. Кроме того, следует чётко уяснить, что данные Евразийские интеграционные процессы ведут не к восстановлению Советского союза, а к созданию объединения иного ранга и регионального масштаба. Все эти факторы неслучайно приводят к тому, что механизмы интеграции не работают. К тому же, сказывается отсутствие опыта. Политические деятели думают, что можно все эти проблемы решить одним махом - нельзя. Процессы объединения такого пространства очень сложны и требуют длительного времени  и постоянных процессов углубления взаимодействия и взаимопроникновения, учёта взаимных интересов.

Отталкиваясь от данных проблем, я пока не представляю создания этого единого союза. На мой взгляд, интеграция реально происходит на уровне России, Белоруссии и Казахстана, а всё остальное-  пока только лишь разговор.

Ещё раз отмечу, что выбора между ЕврАзЭС и Европейским союзом перед Арменией не стоит и стоять не может, поскольку это совершенно разные структуры.

Опять-таки повторюсь, что проблем на пути интеграции стран СНГ уйма. В действительности речь идёт о довольно значительном расхождении: постсоветское пространство перестаёт существовать, существуют отдельные пространства, которые разорваны между собой тоже. Например, Армению с Киргизией не объединяет практически ничего, хотя это было не так в недалёком прошлом.

Когда наступит понимание того, что это долгий, тяжёлый каждодневный путь на десятилетия, тогда это может привести к результату.

Беседу вела Диана Петросян